Детство, детдомье, кадетство, Чечня, бездомье

Когда маленький человечек вырастает в любви, в его семье люди остаются родными навсегда. Собираются за большим столом несколько поколений, дети слушают сказки бабушки и рассказы деда об их предках, у мамы они учатся любить кошек и собак, с папой собирают конструктор и удят рыбу. Много чего они делают вместе со старшими...

Так было на Руси испокон веков. Так бывает в семьях и сейчас. Но не во всех! Иначе почему в мирное время в детских домах живут сироты? Круглые и не очень.

Дима Довыдков родился в Красноярске. Мама умерла, когда ему было 8 лет. Отец, работавший на КрАЗе, обменял их двушку на трёхкомнатную квартиру в посёлке городского типа Северо-Енисейский. Воздух там, конечно, чище, но квартира-то – в деревянном бараке. Работал отец вахтовым методом, местом особо не дорожил, запил... Спустя два года его лишили родительских прав, сына отправили в детдом, а оттуда – в Красноярский кадетский корпус. Вырос из парня хороший человек, прямо с выпускного бала попросился в армию – в Чечню.

Меж тем их североенисейский барак на улице Донского 41 хирел, был признан аварийным, в 2007 году его снесли и всем жильцам предоставили новые квартиры. Всем, кроме Довыдковых. Отец вынужден был поселиться у друга, Дима – ветеран боевых действий (!) – после демобилизации работал в Красноярске на стройке, жил у крёстной. Спустя два года он вернулся «на родное пепелище», чтобы воссоединить их маленькую семью, простил отцу свои детские обиды, и они, владевшие жильём в равных долях, отправились к североенисейским властям требовать взамен утраченных ими 51,7 квадратных метров что-то равноценное. Им предложили 35 квадратов в малопригодном месте на окраине посёлка. Отказались! Дмитрий спокойно вернулся на работу, уверенный, что по закону он – «государственный ребёнок» – до 23-х лет имеет право на жильё.

Симпатичная девушка, с которой они познакомились когда-то на параде – юный кадет и барышня из Мариинской гимназии, вновь встретилась ему, и молодые люди поняли, что это на всю жизнь. Юля Цукунфт работает воспитательницей детского сада в Ачинске, жила вместе с родителями, сёстрами, братом, племянницей и со своим сыном. Когда жених устроился в её родном городе на завод пропантов, перед ними ребром встал вопрос о собственном жилье.

А в Северо-Енисейске Довыдков-старший тщетно продолжал обивать пороги. Пока мог ходить! Когда же ему ампутировали обе ноги и поселили в Доме инвалидов, он в 2014 году согласился на двухкомнатную благоустроенную квартиру ПО КОММЕРЧЕСКОМУ НАЙМУ. Типа – временно, пока не построят новый дом, лукаво обещали ему. Аналогично подписал согласие так же введённый в заблуждение Дмитрий. А потом выяснилось, что такое «коммерческий наём»: квартиру нельзя ни продать, ни обменять, ни подарить.

В августе 2017 года отец умер. И в какие только инстанции (в администрацию посёлка, в прокуратуру, в приёмную Президента России даже) ни пишет сейчас Дмитрий с просьбой заменить коммерческий наём на социальный, ответ один: вы соглашались! Так что либо продлевайте договор (то есть платите за жильё и живите, если хотите), либо договор расторгайте. Но у ребят хорошая работа в Ачинске, и это родина...

Юля из многодетной, малоимущей семьи. И хоть пословица утверждает, что «вместе тесно, а врозь тошно», по нынешним временам молодой семье лучше всё-таки иметь свой угол. Ещё лучше – полноценную квартиру...

Довыдковы включились в ипотеку, но не надорвутся ли под её грузом?! Хватит ли сил, характера и денег? Если закон встанет на их сторону, всё будет хорошо.

Софья Григорьева

Имя (Псевдоним):		E-Mail:
Секретный код:		Повторите код:

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
•